В смысле же социальной онтологии общество – это относительно обособившаяся (и стремящаяся к дальнейшему обособлению) часть природы, которая имеет специфические черты своей эволюции. Среди главных признаков человеческого общества, отличающих его от популяций животных, обычно отмечают то, что понятие общества включает в себя не родовые (биологические) признаки человека, а сумму отношений, в частности, экономических, в которых индивиды находятся в процессе воспроизводства своей жизнедеятельности (К. Маркс, Э Дюркгейм и др.). Однако социально-онтологические концепции строят не только с экономической точки зрения, а еще исходя и из многих других: политической, религиозной, военной, психологической, культурологической, геополитической и т.д.

О. Конт и Г. Спенсер (XIX в.) видели специфику общества в его эволюции к созданию все более сложных систем, росту разнообразия социальных структур. Многие современные исследователи также отмечают, хотя и не специфический только для социальной жизни, негэнтропийный (т.е. противостоящий общей тенденции эволюции природы к максимальной энтропии) характер развития общества. Такая точка зрения возможна, поскольку второе начало термодинамики формулируется как статистический закон и допускает отклонения в частных случаях. В рамках синергетики (И. Пригожин и др. – вторая половина ХХ в.) общество рассматривается как открытая самоорганизующаяся система, которая находится вдали от термодинамического равновесия, создает новые структуры и производит все большее количество информации, но всегда за счет информационного обеднения окружающей среды.

Последнее обстоятельство указывает на источник экологической проблемы: истощение минеральных ресурсов на фоне быстрого роста народонаселения, загрязнение среды обитания человека, рост продуктов производства, которые не необходимы для обеспечения жизнедеятельности, и прочее. Главная экологическая проблема – сохранение основных параметров жизни на Земле (21% кислорода в атмосфере, тепловое равновесие и т.д.). Разрешение экологических проблем видится или в дальнейшей космической экспансии человека, или в гармонизации решений отдельных экологических проблем (в соответствии с идеями Римского клуба) на фоне глобализации социальной жизни и смены общечеловеческого концепта социальной жизни с экстенсивного способа жизни (природу приспосабливать к себе) на интенсивный (самим приспосабливаться к природе). В техническом смысле значительный шаг к решению экологической проблемы был бы сделан, если бы удалось теплоту, создающую парниковый эффект, обратно превращать в работу, т.е. продвинутся на пути к созданию “вечного двигателя второго рода”. В любом случае ясно, что полное обособление социума от природы в границах «искусственной природы» невозможно.

11. 1 Экономическая модель общества

Всякое понимание предполагает системное представление объекта. Понимание общества и социальной жизни не составляет исключения. Экономическая концепция предполагает, что в качестве концепта выбирается производство человеком материальных благ и удовлетворение материальных потребностей, а через них – еще и духовных запросов. Наиболее впечатляющей и целостной концепцией такого рода была концепция, предложенная в XIX в. К. Марксом. История была понята линейно – как последовательная смена пяти общественно-экономических формаций (первобытнообщинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и предполагаемая в будущем коммунистическая), каждая из которых характеризовалась своим “способом” производства. Внутри этих систем различались производительные силы как субстрат системы (т.е. сам основной производитель материальных благ, а также орудия и средства производства) и производственные отношения как структура этой системы – это характер соединения производителя и организатора производства со средствами производства (прежде всего, собственность на вещи, свойства или отношения в данном субстрате, включая человека).

Производственные отношения рассматривались как самое главное в каждой из общественно-экономических формаций – как экономический базис общественной жизни вообще. От этого базиса функционально зависела надстройка, которая состояла из двух частей – материальной и духовной. Материальная часть – это государственный аппарат и иные политические институты (партии и организации), эта часть зависит от базиса непосредственно и меняется вслед за его сменой. Духовная часть надстройки – это формы общественного сознания (правовое, политическое, моральное, религиозное, философское и эстетическое). Части духовной надстройки зависят от базиса в разной мере, они обязательно испытывают еще и взаимное влияние. За всей этой конструкцией просматривалась реализация метафизического принципа материализма и, соответственно, его выражение в области социальной онтологии: общественное бытие людей (имелись в виду экономические отношения) определяет их общественное сознание.

Как и всякая модель, марксистская концепция – лишь упрощенное и одностороннее представление социальной жизни. Абсолютизация этой концепции, претензии ее сторонников на то, что только данная концепция является “подлинно научной” и “всесильной, потому что она единственно верна” носили уже не философский, а идеологический характер, использовались как инструмент расправы с политическими противниками. А между тем масса явлений социальной жизни оставалась необъясненной. В чистом виде ни один способ производства нигде не встречался (Макс Вебер в начале ХХ в. говорил, что это только “идеальные типы”). Азиатские страны, вообще, плохо вписывались в данную концепцию – настолько плохо, что сам Маркс в последние годы жизни говорил о специфически “азиатском способе производства”. Трудно было объяснить, почему нередко в истории случалось, что народы, которые находились на более низкой ступени социального развития, покоряли страны с более высоким способом производства (войны Александра Македонского, нашествие татаро-монгольских кочевников в Китай и Европу, и т.д.). Особенно неправдоподобно выглядели объяснения характера эволюции культурной жизни, а философия частной жизни почти совсем выпадала из поля зрения. Мало успешными были и попытки искать прямую зависимость эволюции религии от развития экономического базиса.

11. 2 Политическая модель общества

“Политический” – означает имеющий отношение к государству. В наиболее известных моделях общественной жизни предлагаются такие структуры социальной жизни, в которых так или иначе решается основной вопрос политической жизни, независимо от того, осознавалось ли это авторами: вопрос о первичности человека (гражданина) или государства. Разные решения этого вопроса можно проследить, начиная с Платона (V-IV вв. до н.э.), автора работы «Полития» – «Государство», где была дана первая развернутая политическая концепция социальной жизни, через «Левиафан», знаменитую работу английского философа Т. Гоббса (XVII в., период революционных событий в Англии; именем библейского морского чудовища Гоббс обозначил государство) и далее к современности (в частности, к работе В.И. Ленина «Государства и революция» – 1917 г.).

Существует только два крайних (не считая множества промежуточных, которые тяготеют к одному либо другому полюсу) способа решения основного политического вопроса. Первый: государство первично, гражданин вторичен, интересы личности должны быть подчинены “общему делу” – государственному интересу. Второй: интересы граждан превыше государственных, государство вторично, оно существует для защиты частного интереса – в той мере, в какой этот интерес не приходит в противоречие с интересами сограждан. Карл Поппер в книге «Открытое общество и его враги», которая выдержала множество изданий, начиная с 1945 г., назвал первый способ закрытым обществом, а второй – открытым. Вот только некоторые сравнительные характеристики этих систем:

Понятие гражданского общества не полностью совпадает с понятием «правовое государство». Гражданское общество – это такое общество, в котором господствует принципы самоорганизации и самоуправления: социальные структуры (от жилищно-коммунального хозяйства до государственных организаций) формируются «снизу вверх», а не наоборот. Из таблицы видно, что только открытое общество естественно способствует возникновению того, что называют гражданским обществом. Идея В.И. Ленина об «отмирании государства» через укрепление диктатуры пролетариата была утопичной.

11. 3 Культурологическая модель общества

Кроме линейных моделей развития истории, существуют еще и циклические (в буддизме, у Платона, Аристотеля и др.). Они исходят из того, что общественная жизнь движется по кругу, всегда возвращается к своим истокам, чтобы потом вновь пройти все те же циклы. Такие модели строились по аналогии с представлениями о циклах в природе: смена времен года, биологические ритмы, круговорот вещества и т.д. Лишь в XVIII ст. возобладали идеи линейного исторического прогресса.

С XIX в. циклические модели связывают, главным образом, с представлениями об эволюции отдельных Культур. Н.Я. Данилевский (в работе «Россия и Европа» – 1869) различал всего 13 «культурно-исторических» типов («цивилизаций») – главным образом, по этническому признаку. Все они проходят стадии зарождения, возмужания, дряхления и гибели. В каждой цивилизации познание, стремление к социальности, творческий импульс, зависели, по его мнению, от этнических биологических предпосылок. Цивилизации проявляют себя в четырех видах деятельности – религиозной, культурной (научное и художественное творчество), политической и социально-экономической. Какой-то из видов деятельности – основной, а остальные выступают средствами. Лишь «славянский тип» в будущем равномерно разовьет все четыре вида деятельности, полагал автор.

Концепция культуры О. Шпенглера (работа «Закат Европы» – 1917) также предполагала существование 8 равноценных культур: египетской, индийской, вавилонской, китайской, греко-римской (он назвал ее «апполоновской»), западно-европейской («фаустовской»), культуры майя и сибирской культуры (она предполагалась в будущем). Культура по Шпенглеру – это живой организм. Она отличается целостностью (завершенностью и когерентностью) форм мышления, стиля экономики, политики, религии, художественной жизни. Приоритет отдавался «лирическому началу». Когда гуманитарный порыв слабеет, когда настает период подражания и стандартизации, время господства техники, культура теряет «душу» и превращается в цивилизацию. Эта судьба предсказана Шпенглером и фаустовской культуре. От рождения до гибели культура может существовать ок. 1000 лет.

Кроме концепций Данилевского и Шпенглера, широкую известность приобрела также концепция А. Дж. Тойнби (12-томный труд «Постижение истории» – 1934-1971 гг.), в котором цивилизации (их насчитывается около двух десятков) различаются по системам ценностей и специфическим географическим условиям. Цивилизации эволюционируют благодаря «жизненному порыву» по схеме: возникновение > рост > надлом > упадок > разложение, причем не каждая из цивилизаций успевают пройти весь цикл полностью. Цивилизации подчиняются закону «вызова и ответа» – способности или неспособности элиты (творческого меньшинства») адекватно реагировать на природные и социальные потрясения. Творческое меньшинство в период расцвета цивилизации обладает моральным авторитетом, но затем превращается в касту, которая авторитет теряет. Этой элите приходят на смену люди, которые опираются уже на силу – силу денег или оружия. Это переломный момент цивилизации. Творческие люди обращаются к поискам другой правды (в религии, философии, мистике и т.д.). Тем временем «внутренний пролетариат» (люди, неспособные к труду, но всегда готовые к возмущению, когда их желания ущемляются) и «внешний пролетариат» (народы, еще не ступившие на путь цивилизации) обеспечивают новый вызов. Как правило, на новый вызов элита дает старый (теперь уже неадекватный) ответ. Поскольку в каждой цивилизации духовное (концептуальное) единство обеспечивается, прежде всего, благодаря религии, выход для современной западноевропейской цивилизации Тойнби видел в глобалистском переходе к мировым религиям – тому, что способно противостоять замкнутости цивилизаций, а затем и к единой мировой цивилизации.

При анализе культурной жизни общества необходимо различать два понятия6 этнос и нация.

Нация относится к политической сфере (указывает на принадлежность к государству), то этнос (народ) объединяется в целое по таким признакам:
– общность языка;
– общность территории (этот признак факультативен, поскольку некоторые этносы более или менее рассеяны – цыгане, евреи, армяне);
– единство хозяйственной жизни и экологических проблем (по тем же причинам – это также факультативный признак этноса);
– общность обычаев и культурных ценностей, обусловленных принятой религией и исторической памятью;
– общность психического склада (“национальный” характер).

Последние два признаки носят субъективный характер. Поэтому для определения принадлежности к этносу решающее значение имеет самоидентификация – отнесение человека самого себя к такому-то этносу.

Таким образом, в рамках одной (пока еще формирующейся) нации молодого украинского государства существует несколько десятков этносов, свободное развитие которых гарантировано идеалами гражданского общества, провозглашенными в Конституции.

Проблемой этнического самоопределения в обществе занимался известный историк и философ Л. Гумилев, автор концепции этноса как динамической системы, проходящей ряд последовательных фаз жизненного цикла от рождения до угасания. Данная концепция впоследствии получила название «пассионарной теории этногенеза» (ПТЭ). Этнос в понимании Гумилёва — не социальная, а «природная» категория, то есть он подчиняется неким природным закономерностям, хотя это и не биологическая популяция. Этнос в понимании Гумилёва — это коллектив людей, обладающий оригинальным стереотипом поведения, отличающим его от других этносов, причём этот стереотип поведения не остаётся одним и тем же, а меняется на различных фазах жизненного цикла этноса.

Гумилёв подчёркивает, что для поддержания существования такого образования, как этнос, требуются определённые затраты сил входящих в него людей (в терминологии В.И. Вернадского — биохимической энергии). Речь идёт о затратах энергии людей, составляющей этнос, сверх необходимой для простого самообеспечения, жизни для себя и своей семьи. Именно эта энергия необходима для творческих достижений этноса, сохранения его самобытности, распространения этноса в пространстве, войн с другими этносами и т.д.

Применительно к отдельному индивиду свойство наличия избытка жизненной энергии (активности) сверх необходимой для «жизни для себя», Гумилёв назвал «пассионарностью» (от лат. Passio — страсть; это главная категория всей системы Гумилёва). Пассионарность по своей сути противоположна инстинкту самосохранения. Именно пассионарность заставляет её носителей жертвовать своим временем, здоровьем, а подчас и жизнью, ради какой-либо абстрактной идеи или цели, гонит их в далёкие военные походы, заставляет открывать новые земли, совершать научные открытия, создавать произведения искусства, инициировать политические и религиозные преобразования и т.д. Саму поведенческую особенность таких людей действовать вопреки самосохранению Гумилёв называет пассионарным импульсом поведения.

В зависимости от степени проявления свойства пассионарности Гумилёв подразделяет людей на три типа. Люди, у которых пассионарный импульс поведения превышает импульс инстинкта самосохранения, называются пассионариями. Деятельность пассионариев характеризуется способностью к сверхнапряжениям. Всю жизнь они посвящают служению какой-то абстрактной идее: истине, честолюбию, славе, справедливости, свободе и т.д. Примеры пассионариев: Наполеон, Александр Македонский, Сулла, Ян Гус, Жанна д’Арк, протопоп Аввакум. Если пассионарный импульс поведения равен импульсу инстинкта самосохранения, то таких людей Гумилёв называет «гармоничными особями». Они хорошо выполняют свои функции в рамках своей сферы деятельности, но они не способны к сверхнапряжениям ради абстрактной цели. Наконец, так называемые субпассионарии — это человеческие особи, у которых пассионарный импульс меньше инстинкта самосохранения. Их жизненной энергии недостаточно даже для нормального самоподдержания. Это — безинициативные, себялюбивые люди, неспособные к активной деятельности и думающие лишь об собственных удовольствиях. К ним относятся праздные представители высшего общества, праздная чернь, требующая «хлеба и зрелищ», а также «прожигатели жизни», бродяги, морально и социально деградировавшие люди, вырожденцы и т.д.

Пассионарность Гумилёв считает врождённым признаком, передающемся по наследству, его нельзя приобрести образованием или воспитанием. Вместе с тем, согласно Гумилёву, существует такое явление, как «пассионарная индукция», когда гармоничные особи и даже субпассионарии в присутствии пассионариев, вдохновляемые их примером, начинают вести себя подобно пассионариям, то есть приобретают в той или иной степени способность к самопожертвованию.

Уровень пассионарного напряжения определяется как суммарная пассионарность, имеющаяся в этносе, делённая на количество персон, составляющих этническую систему. Соответственно, чем больше в этносе пассионариев, и чем меньше субпассионариев, тем выше уровень пассионарного напряжения. По мнению Гумилёва, как недостаток, так и избыток пассионарного напряжения («пассионарный перегрев») разрушительно действует на этнос.

Возникновение нового этноса Гумилёв связывает с первичной микромутацией, в ходе которой у части людей, проживающих на определённой территории, появляется биологический признак пассионарности. Такие микромутации бывают достаточно редко — примерно два или три раза за тысячу лет, и появляются они каждый раз в географически новом месте. Возникновение такой микромутации Гумилёв называет пассионарным толчком. Территория, которую охватывает пассионарный толчок, каждый раз оказывается узкой (около 300 километров) полосой, тянущейся по земной поверхности в определённом направлении на несколько тысяч километров («ось пассионарного толчка»). Такая полоса проходит через несколько географических ландшафтов. И в каждом ландшафте есть шанс сформироваться отдельной этнической системе, если её только раньше времени не уничтожат окружающие этносы. Точнее, новая этническая система формируется в том случае, если полоса (ось) пассионарного толчка попадает на территорию, где а) сочетаются два или более ландшафта, например, лес и степь; б) имеются представители нескольких существующих этносов. В ходе каждого пассионарного толчка вдоль оси возникает обычно несколько новых этносов-ровесников. Так, в результате пассионарного толчка I века н.э. возникли готы, славяне, даки; в ходе пассионарного толчка VI века н.э. — арабы-мусульмане, раджпуты (в Индии), средневековый китайский этнос и т.д. Пассионарные толчки Гумилёв образно сравнивает с ударами плети, «хлещущей шар земной». Происхождение пассионарных толчков он связывает с влиянием космического излучения, воздействующего на отдельные участки земной поверхности в определённые эпохи в связи с изменением проницаемости атмосферы для космических лучей. «Все датированные пассионарные толчки хронологически совпадают с минимумами солнечной активности либо с периодами ее спада. При уменьшении солнечной активности защитные свойства ионосферы снижаются, и отдельные кванты или пучки (космического) излучения могут достигать земной поверхности. А жёсткое излучение, как известно, вызывает мутации».

У каждого этноса, возникшего в ходе пассионарного толчка, формируется уникальный стереотип поведения. Кроме того, он обладает определённым этническим полем. По Гумилёву, это некое физическое поле, определенный ритм микроколебаний человеческого тела, внутрениих органов и т.д. Уникальное этническое поле возникает на основе пассионарного поля — поля, которое создают вокруг себя за счёт биохимической энергии пассионарии. Этническое поле представителей своего и чужого этноса ощущается людьми на бессознательном уровне, делая комфортным их пребывание в среде «своих» и, наоборот, дискомфортным — в среде «чужих». В то же время расовые признаки — цвет кожи, разрез глаз и т.д., согласно Гумилёву, никакого значения для этнической идентификации и самоидентификации не имеют. Бессмысленно, считает Гумилёв, говорить и о происхождении этноса от определённого предка, так как не существует такого этноса, который имел бы только одного «прародителя». Новый этнос в результате пассионарного толчка возникает из «обломков» не одного, а нескольких «старых этносов», при этом появляется и новый ритм этнического поля.

Каждый этнос проходит в своём развитии ряд фаз: фазу подъёма (примерно первые 300 лет существования этноса от момента пассионарного толчка), акматическую фазу (300-600 лет), фазу надлома (600-800 лет), инерционную фазу (800-1000 лет), фазу обскурации (1000-1200 лет), которая знаменует собой «сумерки этноса», его старение и исчезновение. Весь цикл существования этноса, или цикл этногенеза, составляет, согласно Гумилёву, 1200, иногда до 1500 лет. Но и после окончания цикла этногенеза этнос может не исчезнуть, а продолжить своё существование в фазе гомеостаза (статического состояния, равновесия с окружающей средой), в качестве реликта. «Вся фаза подъема длится примерно 300 лет; процесс роста идёт весьма интенсивно. Примерно такова по длительности и акматическая фаза. Именно в этом периоде складывается комплексное своеобразие этноса, заканчивается его экспансия и создаются условия для формирования суперэтнических культурных образований. Надлом длится меньше и занимает по времени от 150 до 200 лет. Особенно сильно варьируют по своей длительности фазы инерции и обскурации. Это зависит как от интенсивности внутренних процессов разложения этноса, так и от исторической судьбы, определяемой степенью развития материального базиса, накопленного за предшествовавший период, физико-географическими условиями ареала и состоянием смежных этносов. Наконец, продолжительность фазы гомеостаза, в которой существуют исторические реликты, уже целиком зависит от историко-географических особенностей территории, вместившей остаток разбитого этноса. Если эти условия благоприятны, он становится изолятом и существует неопределённо долго, т.е. до тех пор, пока на его землю не позарятся соседи. Таким образом, весь цикл этногенеза занимает от момента оформления этносоциальной системы до превращения этноса в реликт около 1200 лет, конечно, при отсутствии внешнего смещения, которое может нарушить процесс этногенеза в любой фазе». Под внешним смещением понимаются действия этносов- соседей, которые могут уничтожить данный этнос.

Первые две фазы этногенеза характеризуются ростом пассионарного напряжения. «Первой стадией развития является подобная взрыву ломка устоявшихся взаимоотношений. Это всегда происходит так: в одном-двух поколениях появляется некоторое количество персон, не мирящихся с ограничениями, которые охотно сносили их деды. Они требуют себе места в жизни, соответствующего их талантам, энергии, подвигам, удачам, а не заранее предназначенного, определенного только случайностью рождения в той или иной семье. Первые из них гибнут, ибо коллектив оказывает им сопротивление, но если процесс размножения идет с необходимой интенсивностью, этих отчаянных «недовольных» оказывается достаточно для того, чтобы сплотиться и навязать свою волю спокойным людям прежнего склада». «Фаза подъема этногенеза всегда связана с экспансией, подобно тому как расширяется нагретый газ». Этнос постепенно набирает силу.

В акматической фазе пассионарное напряжение достигает своего максимума, наступает «пассионарный перегрев», жизнь этноса доходит до точки кипения. Стремление к территориальной экспансии, религиозным, политическим и иным преобразованиям, и просто к самореализации у пассионариев становится столь сильно выраженным, что делается уже опасным для этноса в целом. В итоге в этносе возникает ощущение: «Мы устали от великих !». Фаза надлома, сменяющая акматическую фазу, характеризуется уничтожением или изгнанием «лишних» пассионариев, и далее уровень пассионарного напряжения начинает идти на спад.

Следом наступает инерционная фаза (фаза инерции) — пора цивилизации, «золотой осени» этноса, период «собирания плодов» предшествующего развития, когда завоевания, потрясения и перевороты сменяются спокойной стабильностью. А стабильность объясняется просто. Пассионарности не слишком много, чтобы вызывать разные бури и катаклизмы, но и не слишком мало, чтобы допустить господство субпассионариев со всеми вытекающими последствиями. Накапливаются материальные богатства, множатся культурные достижения. И кажется, этот период стабильного существования будет длиться вечно ... Но процесс старения этноса уже идёт, и остановить его невозможно. Это проявляется в сокращении числа пассионариев и росте количества субпассионариев.

В следующей фазе, фазе обскурации, правят бал уже именно субпассионарии. «В героические эпохи роста и самопроявлений эти особи имеют мало шансов выжить. Они плохие солдаты, никакие рабочие, а путь преступности в строгие времена быстро приводил на эшафот. Но в мягкое время цивилизации при общем материальном изобилии для всех есть лишний кусок хлеба и женщина. «Жизнелюбы» (да простится автору неологизм) начинают размножаться без ограничений и, поскольку они являются особями нового склада, создают свой императив: «Будь таким, как мы», т.е. не стремись ни к чему такому, чего нельзя было бы съесть или выпить. Всякий рост становится явлением одиозным, трудолюбие подвергается осмеянию, интеллектуальные радости вызывают ярость. В искусстве идёт снижение стиля, в науке оригинальные работы вытесняются компиляциями, в общественной жизни узаконивается коррупция, в армии солдаты держат в покорности офицеров и полководцев, угрожая им мятежами. Все продажно, никому нельзя верить, ни на кого нельзя положиться, и для того чтобы властвовать, правитель должен применять тактику разбойничьего атамана: подозревать, выслеживать и убивать своих соратников.

Порядок, устанавливающийся в этой фазе, которую правильнее всего назвать «обскурацией«, никак нельзя считать демократическим. Здесь господствуют, как и в предшествовавших стадиях, группы, только принцип отбора иной, негативный. Ценятся не способности, а их отсутствие, не образование, а невежество, не стойкость в мнениях, а беспринципность. Далеко не каждый обыватель способен удовлетворить этим требованиям, и поэтому большинство народа оказывается, с точки зрения нового императива, неполноценным и, следовательно, неравноправным. Но тут приходит возмездие: жизнелюбы умеют только паразитировать на жирном теле объевшегося за время «цивилизации« народа. Сами они не могут ни создать, ни сохранить. Они разъедают тело народа, как клетки раковой опухоли организм человека, но, победив, т.е. умертвив соперника, они гибнут сами».

За фазой обскурации следует либо гибель разрушенного субпассионариями этноса, либо переход в мемориальную фазу, или фазу гомеостаза. В последнем случае субпассионарии вымирают, и от этноса остаётся реликт, состоящий из гармоничных особей, которые, в отличие от пассионариев, ничего не стремятся менять, и являются носителями статического состояния. «В самом деле, даже для сохранения семьи и воспитания детей нужны совсем иные качества, нежели те, которые столь тщательно культивировались (субпассионариями); в противном случае дети расправятся с родителями, как только это будет им удобно. Итак, после наступления торжества обскурации носители её <т.е. субпассионарии> исчезают, как дым, и остаются уцелевшие от всех передряг потомки первоначальных носителей статического состояния, которые на руинах вновь начинают учить своих детей жить тихо, избегая конфликтов с соседями и друг с другом. Анатомически и физиологически они полноценные люди, приспособившиеся к ландшафту, но пассионарного напряжения у них столь мало, что процесс развития этносов не идет. Даже когда среди них случайно рождается пассионарная особь, она ищет себе применения не на родине, а у соседей (например, албанцы делали карьеру либо в Венеции, либо в Константинополе). Тут возникают две возможности: либо оставшиеся в живых влачат жалкое существование как реликтовый этнос, либо они попадают в горнило переплавки и при некоторых благоприятных условиях из нескольких обломков выплавляется новый этнос, лишь смутно помнящий о своем происхождении, ибо для него куда важнее дата его нового рождения. И снова процесс проходит те же стадии, если его случайно не прервет постороннее воздействие».

На любой фазе этногенеза этнос, как уже говорилось, может погибнуть от «смещения» — удара других этносов. Смещения наиболее опасны для этноса при переходе от одной фазы к другой.

Отдельное внимание Гумилёв уделяет проблеме этнических контактов. Он выделяет несколько типов контактов между этносами. «Ксения» (от греч. «гостья») — тип контакта, когда этносы нейтрально сосуществуют при сохранении каждым из них своеобразия. Обычно в современных государствах проживают представители нескольких этносов, которые и сосуществуют в форме ксении. Симбиоз — форма взаимополезного сосуществования этносов за счёт разделения хозяйственных и иных функций между ними. При этом этносы сохраняют своё своеобразие. Обычно это бывает, когда этносы занимают разные ландшафтные регионы (экологические ниши). Этническая аннигиляция — взаимное ослабление и уничтожение этносов. Может иметь место при контакте двух или более суперэтносов. В то же время контакт двух и более суперэтносов может создать и новую систему, в которой, с одной стороны, теряется своеобразие составляющих систему этносов, но в то же время эта новая система и не является «полноценным» суперэтносом. Это так называемая «химера» (в греч. мифологии чудовище с телом козы, головой льва и хвостом дракона) — соединение несовместимых этносов. В отличие от этноса, химера неустойчива.

Химеры бывают пассивными и антисистемными. Пассивная химера не несёт в себе определённого мироощущения. Антисистемная химера — это химера, порождающая новую целостность людей с особым восприятием мира, так называемую антисистему. Антисистема — это системная целостность людей с негативным мироощущением. Характерные черты негативного мироощущения — не противопоставление, а приравнивание друг другу истины и лжи; восприятие окружающего мира не как блага, а как зла и средоточения страданий; понимание миссии человека в этом мире не как задачи сохранения благого мира, а как отрицания мира и его разрушения с целью вырвать человеческие души из пучины страданий, связанных с этим миром. Причина возникновения антисистемы — наложение друг на друга двух разных ритмов этнических полей, возникающее при контакте двух и более суперэтносов. «Когда два разных ритма накладываются друг на друга, возникает своего рода какофония, воспринимаемая людьми как нечто противоестественное, что в общем-то и правильно. Но тогда люди начинают не любить вмещающую их географическую среду, искать выхода при помощи строгой логики и оправдывать свою ненависть к миру, устроенному так неудобно». Примеры антисистем — гностицизм, манихейство, дуалистические ереси европейского средневековья (богумильство, альбигойство и др.). Антисистемным являлось мировоззрение западноевропейских инквизиторов, русских опричников. Как полагает Л.Н. Гумилёв, антисистемы оказывают губительное воздействие на биосферу, так как их представители не заинтересованы в сохранении природных ландшафтов, рассматривая их как часть враждебного мира.

Поскольку контакты между представителями разных суперэтносов случаются очень часто, химеры и антисистемы — не редкость в истории. «Там, где слагается этническая химера — наложение этнических полей разного ритма, появляются антисистемы. А так как за время существования человека на Земле все этносы давным-давно вступили между собою в контакты, то, казалось бы, антисистемы должны были вытеснить этносы, заменить их собой, уничтожить все живое в своих ареалах... А ведь ничего подобного почему-то не произошло». Причиной тому являются пассионарные толчки. Пассионарный толчок приводит к тому, что из осколков нескольких этносов формируется новый этнос с новым стереотипом поведения, а не химера. «Именно толчок, мутация, порождающая признак пассионарности и сообщающая заново возникающим этносам оригинальный ритм биополя — вот что губит химеры и гнездящиеся в них антисистемы. Пассионарный импульс даёт как бы высокий накал, в котором химеры «плавятся» ... и превращаются в этносы, гармонически сочетающиеся с ландшафтами, как звено геобиоценозов. При столь высоких накалах антисистемы существовать не могут. Но дальше идёт уже описанный процесс этногенеза, при котором иногда, вследствие создавшихся условий, появляются импульсы с отрицательными значениями». Таким образом, согласно Гумилёву, пассионарные толчки — это своеобразная «очистительная сила», без которой жизнь человечества не могла бы продолжаться.